ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА. ИССЛЕДОВАТЕЛЬ СЕВЕРА КАРЛ ЛУКС
На территории Нижнеколымского района есть четыре захоронения, охраняемых государством и входящих в реестр исторических памятников регионального значения. Три из них – братские могилы, в них покоятся останки красноармейцев и коммунистов, погибших в годы Гражданской войны. Еще в одной могиле, расположенной в поселке Амбарчик нашел последний приют Карл Лукс – один из основателей Магадана, ученый-исследователь, начальник советской научно-просветительской экспедиции, ректор Ленинградского института народов Севера. Он трагически погиб здесь 90 лет назад, 29 августа 1932 года. Имя этого человека сегодня, наверное, уже никто не вспомнит, а между тем, он очень много сделал для северян, отстаивая их интересы во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете. Вот мы и решили восстановить пробел в истории, рассказав о жизни советского ученого. Короткой, но очень яркой.
Карл Лукс родился 14 марта 1888 года в Курляндии в бедной латышской семье. Его папаша особо не радовался появлению на свет третьего ребенка, откровенно называя его «лишним ртом». Еще до рождения мальчика, он попытался договориться с соседями – богатой бездетной парой о том, что как только младенец родится, он его им продаст. До поры до времени все это держалось в строжайшей тайне, однако провернуть «сделку» помешала мать ребенка, пришедшая в ужас от затеи мужа и категорически отказавшаяся отдавать сына чужим людям. В итоге горе-отец, скрепя зубами, с этим согласился и вернул супружеской чете взятый ранее задаток.
Герой нашего повествования с детства привык к нелегкому труду. С семи лет, как мог, помогал родителям – батрачил у богатых соседей, летом пас скот, зимой заготавливал дрова. После сельской школы, поступил в бесплатное двуклассное училище, окончив которое хотел продолжить обучение, но не смог этого сделать по вполне объективной причине – семья нуждалась в кормильце, а не в учителе (которым Лукс младший собирался стать).
Юноша уехал в Либаву (ныне Лиепая) и устроился младшим матросом на двухмачтовый парусник, совершавший рейсы в страны Балтики, однако вскоре его оттуда с треском выгнали. А все потому, что молодой латыш стал проносить на борт и распространять среди моряков нелегальную литературу. В 15 лет Карл вступил в социал-демократический кружок и уже через два года он впервые оказался за революционную пропаганду в местах не столь отдаленных.
Тюрьмы Либавы, Санкт-Петербурга, Лодейного Поля, Петрозаводска, Каргополя, Шлиссельбурга и Орла. В душных и темных казематах герою нашего повествования пришлось провести порядка 10 лет. Самым тяжелым по его собственному признанию было нахождение в Орловском централе, куда он попал из легендарной Шлиссельбургской крепости. И в первую же ночь был зверски избит группой из шести охранников за то, что потребовал обращаться к нему на «вы». После того как 24-летнего Лукса продержали больше суток крепко связанным, он устроил 19-дневную (!) голодовку. В итоге тюремное начальство пошло на уступки и удовлетворило ряд требований заключенных, касающихся послабления режима.
Времени у сидельца было много… И Лукс, в точности как главный герой романа Александра Дюма «Граф Монте-Кристо», начал изучать математику, тригонометрию, астрономию и иностранные языки. За четыре года пребывания в централе, Карл основательно поднаторел в грамматике английского, немецкого, польского, итальянского, французского и прочитал все зарубежные книги на этих языках, имеющиеся в тюремной библиотеке. В общем, к 28 годам, когда молодого человека выпустили из тюрьмы, он стал полиглотом. Однако о свободе Карлу, подхватившему в камере туберкулез, пришлось только мечтать. По решению властей его сразу отправили на вечное поселение в Иркутскую область. Здесь под надзором полиции он работал сначала в конторе Камышенского цементного завода, а затем счетоводом местного общества потребителей.
Когда грянула Февральская революция Карла, Лукса избрали уездным комиссаром Нижнеудинска, руководителем отделения Красного Креста и членом Читинского ревкома. После Октябрьского переворота пламенный социал-демократ, с таким восторгом встретивший новость о третьей революции, примкнул к забайкальским меньшевикам. Почему? Причина до боли проста и банальна – Лукс выступал против ленинской концепции войны и мира из-за того, что по условиям Брестского мира Россия должна уступить немцам его родину – Латвию. В итоге на страницах местной печати развернулась ожесточенная полемика. Однако, в 1919 году, с приходом в Забайкалье белых, Карлу пришлось оставить политические дрязги и взяться за оружие.
В годы Гражданской войны Лукс сначала был назначен командиром партизанского отряда, затем начальником штаба, а потом и вовсе командующим Восточно-Забайкальским фронтом. В 1921 году он стал наркомом по национальным делам буферной Дальневосточной Республики и через некоторое время председателем Центрального Дальневосточного комитета помощи голодающим Советской России. А в 1923 году явно припомнив, что все-таки Карл Янович – меньшевик, партия «сослала» его возглавлять общество «Книжное дело».
Именно в это время Лукс публично отрекся от своих «неправильных» политических взглядов и написал покаянное письмо ко «Всем бывшим и настоящим членам социал-демократической организации Сибири, Европейской России и русским социал-демократам, живущим за границей», широко разрекламированное в большевистской прессе. В нем он пишет: «выработанное годами и испытанное в годы гражданской войны мировоззрение революционного марксизма послужит и впредь руководящей звездой для всех наших товарищей». А спустя два года принародно покаявшегося Лукса приняли в ВКП(б) без прохождения кандидатского стажа.
Карл Янович Лукс прожил мало – всего 44 года и большую часть жизни посвятил Северу и его обитателям, неся в массы культуру и знания. Как вспоминали его коллеги, он спал всего по четыре часа в сутки, торопился жить, как будто бы спешил, боялся что-то не успеть. В одной из своих автобиографий он написал:
«Оглядываясь назад на все пережитое и передуманное, и задавая себе вопрос, что я хотел бы не переживать, я твердо себе отвечаю: все оставил бы, ничего не выбросил бы, но внес бы две поправки: 1) так или иначе добился возможности учиться и 2) не смотрел бы уж с таким доверием на партийных «главковерхов», как это часто делал».
В 1926–1928 годах Карла Яновича назначили уполномоченным Главнауки Наркомпроса РСФСР. Лукс занимался переустройством экономики и культуры коренных народов Севера, созданием сети культурных баз, две из которых были организованы им на территории Чукотки и Охотского побережья. Первая – Чукотская – возникла в 1927 году, вторая – Восточно-Эвенская (Нагаевская) – в 1929-м. Вскоре в бухте Нагаево появился город Магадан.
В 1929 году его назначили ректором Ленинградского института народов Севера. Благодаря Луксу возникла научно-исследовательская ассоциация, занимавшаяся разработкой систем письменности и алфавитов для шестнадцати (!) народностей Севера и созданием первых книг на этих языках (в том числе алеутском, эскимосском, ительменском).
Примечание:
В ассоциацию вошли педагоги высокого уровня, знатоки языков северных народов и, конечно же, представители коренных народностей Севера, Сибири и Дальнего Востока. Первые книги на четырнадцати языках вышли в свет в 1931–1932 годах.
Интересовался он и тунгусами, проживающими в Якутии, на территории Усть-Янского и Оймяконского района. Когда на Колыме были открыты месторождения золота, Луксу поручили определить границы новых производственных территорий с учетом интересов коренного населения. С этой целью была организована экспедиция, во время которой определялось расположение будущих оленеводческих совхозов, колхозов. Экспедиция два года шла по самым неизведанным местам. Вместе с учеными он преодолел расстояние от бухты Нагаево до Амбарчика, расположенного на берегу Северного Ледовитого океана. Это было первое в истории Колымы и Чукотки детальное научное изучение не только северного оленеводства, но и экономики, быта, культуры самих оленеводов.
Из этой своей третьей по счету научной экспедиции Луксу было не суждено вернуться. В местности Каменный Подволок, что в 20 километрах от Амбарчика, 29 августа 1932 года случилось несчастье. Лукс развьючивал лошадей и был смертельно ранен саморазрядом винчестера. Умирая, Карл Янович попросил участников экспедиции продолжить начатое им благое дело по переустройству жизни малых народов Севера.
Похоронив Лукса в Амбарчике, члены его научной группы приняли решение свернуть экспедицию и вернутся домой, несмотря на настоятельные требования Дальневосточного комитета Севера о продолжении исследований.
Спустя 36 лет после гибели ректора Ленинградского института народов Севера в июле 1968 года на могиле исследователя в поселке Амбарчик установили небольшой памятник. На нем выбиты слова: «Карлу Яновичу Луксу, революционеру, борцу за установление Советской власти, члену ЦК народов Севера, начальнику научной экспедиции, трагически погибшему 29 августа 1932 г., от благодарных потомков – комсомольцев Нижнеколымского района».
Подготовила Татьяна КРОТОВА
