Среди первооткрывателей в мире техники много русских инженеров и изобретателей — с этим сложно спорить. А что с автомобильными достижениями? Оказывается, здесь тоже немало интересного. И мы искренне считаем, что в одном ряду с Отто, Бенцом, Олдсом, Дизелем и Порше должен быть и Шиловский — русский дворянин, а заодно изобретатель первого в мире гирокара.
Что такое гирокар?
Гиро… что? Во-первых, это кар, то есть автомобиль. А во-вторых — он гиро, то есть похож на гироскоп. Это та самая конструкция, которая не позволяет упасть детскому волчку или вполне себе взрослому «Сегвею». Моноколесо тоже приходится пра-пра-правнуком гирокару Шиловского.
Принцип работы гироскопа содержит в себе много мудрёных определений. Проще объяснить на пальцах: главное — это вращение объекта вокруг своей оси. Именно оно придаёт стабильность — тот самый гироскопический эффект, который не позволяет упасть волчку на тонкой ножке. Однако использовать гироскопический эффект можно не только для игрушек. Сегодня у гироскопов десятки, если не сотни практических применений: от приборов для успокоения качки на катерах и яхтах до джойстиков игровых приставок.
А ещё с помощью гироскопа можно построить автомобиль удивительных достоинств. По крайней мере, так считал герой нашего рассказа.
Кто такой Шиловский?
Граф Пётр Петрович Шиловский был умным, богатым и прогрессивным дворянином эпохи заката царской России. Получив блестящее юридическое образование (Шиловский окончил Императорское училище правоведения), он играючи взбегал по ступенькам карьерной лестницы.
От судебного следователя, через посты зампрокурора и мирового судьи, Пётр Петрович быстро дослужился до первого человека Костромской и Олонецкой губерний. Говорят, губернатором Шиловский был чуть ли не идеальным: порядочным, последовательным и справедливым. Другой на его месте наверняка двинулся бы дальше по проспекту большой политики, но Шиловский написал прошение об отставке.
Административно-руководящая деятельность его абсолютно не интересовала. А вот техника и инженерное дело стали неотъемлемой частью жизни Шиловского. Им он отдавал всё время без остатка.
«Железками» Пётр Петрович увлекался всегда. Ещё в бытность следователем выписывал иностранные технические журналы, переписывался с изобретателями из Европы и Америки и, конечно, был в курсе последних инженерных тенденций. Среди прочего графа впечатляли потенциальные возможности гироскопа. В стабилизационном эффекте вращающегося волчка Шиловский видел не забавную безделицу, а средство балансировки транспортных средств. Причём изначально речь шла не об автомобиле, а о железнодорожных локомотивах!
Как гироскоп можно было использовать на железных дорогах?
Пётр Петрович лично разработал и построил рабочую модель монорельсового паровоза, который правильнее называть гиропаровозом. Техническую диковину отметили похвальной грамотой на юбилейной железнодорожной выставке в Санкт-Петербурге в 1911-м. Правда, этой бумажкой признание инженерного таланта Шиловского на родине и ограничилось.
В перспективе монорельсовые железные дороги по проекту графа обещали огромные преимущества. Начать можно с того, что на постройку железной дороги конструкции Шиловского требуется ровно вдвое меньше рельс! С другой стороны, безоговорочно принимать новую, пусть и перспективную систему — значит отказываться от уже существующей сети железных дорог. Сложно, хлопотно и не факт, что получится.
Видимо, понимал это и сам Шиловский. Потому следующей целью «гироскопизации» выбрал автомобиль. Для гирокара не нужно строить специальную дорогу, как для паровоза. Только вот зачем в принципе нужна машина с огромным волчком-балансиром в конструкции?
Похоже, на этот вопрос у Петра Петровича не было ответа. Он лишь смутно предполагал: машина с двумя колёсами окажется более проходимой на бездорожье, чем четырёхколёсный аналог. Что в свою очередь заинтересует военных заказчиков. Тоже не очень убедительно, не правда ли?
Сегодня странной логике Шиловского можно только улыбнуться. Впрочем, начало XX века — эпоха смелых экспериментов и новых возможностей. Даже Карл Бенц поначалу не видел практического применения своему «Моторвагену».
Каким должен быть гироскоп для автомобиля?
Итак, дипломированный юрист и бывшей губернатор, граф Шиловский решил строить гирокар. Не масштабную модель, а полноразмерный работоспособный прототип. В таком деле ему требовалась помощь профессионалов, и Петр Петрович нашёл, по своему мнению, лучших из лучших. Он связался с автомобильной компанией The Wolseley Tool and Motor Car Company Limited (или просто «Вулзли») из Бирмингема и договорился, что по его чертежам и на его деньги британцы построят ходовой экземпляр.
Представляем удивление подрядчиков, которые впервые увидели чертежи странного русского без технического образования! В первом приближении гирокар казался плодом больного воображения. Достаточно габаритная (колёсная база больше четырёх метров) и очень массивная (снаряжённая масса больше двух с половиной тонн) машина с тремя рядами сидений лишь в профиль походила на привычный для 1910-х автомобиль. Если, конечно, не брать в расчёт только два установленных по центральной оси колеса.
Под капотом всё было вполне привычно. Стандартный бензиновый четырёхцилиндровый двигатель «Вулзли-С5» на три литра и 25 сил. Примерно 10 процентов мощности шло к динамо-машине, которая запитывала киловаттный электромотор. Именно с его помощью раскручивался гироскоп, скрытый в недрах шасси. И это был не какой-то там игрушечный волчок! Диаметр гироскопа автомобиля Шиловского превышал один метр, а весил он больше 600 кг!
По расчётам Петра Петровича, солидный вес гироскопа и обеспечивал устойчивость конструкции. Когда электромотор раскручивал исполинского «волчка» до рабочих 2000–3000 оборотов в минуту, наклонить гирокар вбок не смог бы ни один силач мира.
Это работало?
Недоверие к странному клиенту у английских инженеров быстро сменилось энтузиазмом вовлечённости. Особенно в тот момент, когда в ноябре 1913 года прямо на заводском дворике «Вулзли» в Бирмингеме прошли первые испытания. Удивительно, но гирокар русского графа работал!
С заведённым мотором и, соответственно, раскрученным гироскопом машина стояла на двух колёсах как влитая. Нарушить баланс не удавалось никак. Механики изо всех сил толкали гирокар сбоку, вставали на подножки, прыгали на них — ноль реакции. Раскрученный «волчок» массой в 600 кг был сама непреклонность. При этом взад-вперёд гирокар по воле водителя двигался без проблем.
Зима ушла на отладку конструкции, а весной 1914-го в лондонском Риджент-парке прошла официальная демонстрация машины русского графа. Гирокар стал настоящей сенсацией. Вновь от желающих перевернуть машину не было отбоя. Вновь ни у кого не получилось.
Вот как репортёр The New York Times описывал события того дня: «Примерно в три часа дня длинный двухколёсный автомобиль появился на Портмен-сквер. Сам изобретатель, граф Шиловский, сидел рядом с водителем, который держал скорость неспешного пешеходного шага. Преодолев несколько кругов по площади, гирокар остановился на месте, но при этом остался в строго вертикальном положении. Попытки зевак раскачать машину к успеху не привели».
Счастливчики, которым удалось прокатиться на гирокаре, отмечали удивительную непоколебимость машины в поворотах — крены отсутствовали в принципе. К явным минусам же относили лишь большой радиус поворота. Сложная система рулевого управления машины Шиловского с маятниками и противовесами нуждалась в доработке.
И всё равно это был триумф! Вслед за прессой гирокаром русского дворянина заинтересовались и бизнесмены. Возможно, в чью-то особенно светлую голову и пришла мысль о практическом применении автомобиля-волчка. Но уже через пару месяцев всем в Европе резко стало не до инновационных транспортных средств. В июле 1914-го грянула Первая мировая война. Пути Шиловского и его гирокара разошлись.
Что стало с гирокаром потом?
Граф вернулся на родину, наперебой предлагая оборонному ведомству России военные варианты применения гироскопа. А его замечательный автомобиль перепуганные англичане зачем-то зарыли в землю. Буквально: машину Шиловского закопали в заводском дворике «Вулзли». До лучших времен, наверное.
Увы, лучшие времена так и не наступили. В очереди за Первой мировой стояла Октябрьская революция. Графа Шиловского ждала спокойная жизнь в эмиграции, а вот практические преимущества гироскопа на транспортных средствах так и оставались сомнительными вплоть до появления «Сегвея».
Вероятно, эту игрушку Пётр Петрович обязательно бы одобрил.
